Роман Никитин
«Киров - первый,
Сталин – второй
Дело родственников
Леонида Николаева»
2019
В книге допросы Мильды, её сестры Ольги Драуле и мужа Ольги – Романа Кулишера.
И сопутствующие допросы.
Главное не сами допросы, а чего нет в допросах Мильды Драуле.
А нет двух вопросов, обычных для криминальных сериалов.
«Где Вы были в момент убийства?
В каких отношениях Вы были с убитым?»
Много страниц о разговорах и переживаниях Николаева.
Смесь реального от Мильды и подсказанного следователем.
Разобраться трудно.
О Кирове и Мильде только:
1.31. Протокол допроса М.П. Драуле
5 января 1935 г.
Стр. 65
«Я знала от Леонида НИКОЛАЕВА, что он связан с рядом участников быв. зиновьевской оппозиции В ЛЕНИНГРАДЕ И ЧТО ОН ВМЕСТЕ С НИМИ ВЫСТУПИЛ НА ДЕЛЕ НА ПУТЬ БОРЬБЫ С СОВЕТСКОЙ ВЛАСТЬЮ И ЕЕ РУКОВОДСТВОМ.
Я ЗНАЛА ТАКЖЕ, ЧТО Леонид НИКОЛАЕВ в последнее время, намерение террористический акт, усилено изучал город, изыскивая место, где это лучше сделать. Он несколько раз говорил о том, как поставлена охрана в Смольном, и, когда я, считая так, говорила, что охрана за последнее время значительно усилена, он возражал мне, говоря, что это выдумка и что он знает, что охрана слаба.
Третьего или четвертого ноября я встретила в Смольном КИРОВА вместе с ИРКЛИСОМ и другими работниками дома и рассказала об этой встрече Леониду. Он очень с большим возбуждением интересовался этой встречей, расспрашивал меня в подробностях, сказал с досадой: «Как жаль , что я КИРОВА не встретил в таких условиях». Последнее время, подготавливая террористический акт, Леонид НИКОЛАЕВ высказывал опасение, что за ним следят. Он боялся, чтобы кто-нибудь не пришел в его отсутствие, велел мне смотреть за тем, кто приходит, вообще велел, Леонида НИКОЛАЕВА отсутствие никого в квартиру не пускать».
Можно трактовать и так:
«Случайно встретила Кирова в Смольном.
Хотела поговорить. Он, молча, прошёл мимо».
Неутомимая Кирилина, кстати, без вести пропавшая, в книге «Неизвестный Киров» приводит версию о допросе Николаева 2 декабря.
Был ли такой допрос, кем-то изъятый, или старый чекист такое придумал,
сказать трудно.
Отмечу, что один важный документ по убийству пропал.
Это схема ДТП с гибелью Борисова.
И шире.
В Обвинительном - «Ленинградское дело» нет ни слова о Жданове, с которым были тесно связаны все обвиняемые.
Цитата, «Неизвестный Киров»:
«Николаев хранил дома все бумаги: мандаты, пропуска, удостоверения, льготные проездные билеты, самого разного характера справки и т. д. Следует обратить внимание на то, что в описи обыска не значатся так называемые «подметные письма», якобы адресованные Николаеву о существующих будто бы определенных отношениях между Кировым и женой Николаева Мильдой Драуле. Свидетельства о подобных письмах фигурировали в воспоминаниях, написанных в 70-х годах. Вопросы эту деликатную тему ставились на допросах как Николаеву, так и Мильде Драуле. И оба дали отрицательные ответы. Николаев, несомненно, очень любил свою жену. Он неоднократно говорил на допросах, что «жена ничего не знала», «не догадывалась», просил о «снисхождении к ней».
Р. О. Попов рассказывал автору книги: «В 8 или 9 утра 2 декабря в 631 комнате мы допрашивали с Пашей Малининым Мильду Драуле. Она провела ночь в холле, спала на стульях. Типичное чухонское лицо. Миловидная. Допрос продолжался около двух часов. Я писал протокол сам. Она считала его (мужа. — А.К.) скрытным человеком, никогда не слышала от него политических разговоров. Ходил угрюмый. У него ничего не получалось с работой, она считала его неудачником. Мне, говорит, сказали о ревности, что вы, кому это могло прийти в голову»[467].»
Л.Ф. Райхман скрыт по псевдонимом Р.О. Попов.
Л. В. Райхман – уполномоченный представительства ОГПУ по ЛВО – СПО УГБ УНКВД по Ленинградской области ( это у Никитина).
Ещё цитата из книги «Неизвестный Киров».
«А. К. Тамми, на воспоминания которого я уже ссылалась, рассказывал: «Киров и Драуле знали друг друга и всегда улыбались при встрече. Мне говорили о письме, которое было в кармане у Николаева. Подробности не помню. Но суть в том, что „Киров поселил вражду между мной и моей женой, которую я очень любил“. Не знаю, что заставило его написать такую грязь. Сергей Миронович был чистым человеком, и подозревать его в тайной связи нет никаких причин».
И, напоследок, цитата из книги Никитина:
«На хранении в ЦА ФСБ России имеются два тома архивного дела № Р-40157, однако для ознакомления предоставляется первый из них. Как пояснили в архиве, содержание второго является служебная переписка с момента окончания следствия до наших дней. Но и первый том доступен для исследователей не до конца, о чём свидетельсвуют его отдельные листы, запечатанные в бумажные конверты. К счастью, речь идёт о единичных документах».
PS https://ru.wikipedia.org/wiki/Митрохин,_Василий_Никитич
Википедия
Биография[править | править код]
Василий Никитич Митрохин родился 3 марта 1922 года в деревне Юрасово, Рязанская губерния. После окончания артиллерийского училища поступил в Казахский государственный университет, обучался на историческом и юридическом факультетах. В конце Великой Отечественной войны был направлен на работу в военную прокуратуру Харькова. После окончания университета и недолгой работы в должности заместителя военного прокурора в Харькове в 1948 году он был принят на работу в Комитет информации[3].
С 1948 года и до выхода в отставку в 1984 году — сотрудник советской разведки. Под дипломатическим прикрытием работал в странах Ближнего Востока, во второй половине 1960-х годов работал в ГДР[3]. По собственным словам Митрохина, после выступления Хрущёва на закрытом пленуме ЦК КПСС он разочаровался в идеях коммунизма[4].
После возвращения в Москву в 1972 году Митрохин был направлен на работу в архив Первого главного управления КГБ СССР[4], где проработал большую часть своей службы в КГБ[3]. Митрохин утверждает, что в 1972—1984 годы руководил передачей архивов госбезопасности с Лубянки в новую штаб-квартиру КГБ в Ясенево[3][5]. В то же время бумажные дела микрофильмировали[6]. В эти же годы, на протяжении 12 лет вплоть до своей отставки, Митрохин тайно их конспектировал, выделяя особо важное, копировать или фотографировать их он не мог[7][6]. Свои записи он скрытно выносил, расшифровывал и переписывал в школьные тетради, которые прятал на своей подмосковной даче, в частности, помещая в бидон из-под молока и закапывая их[3][7][6][8]. Собранных им материалов впоследствии скопилось на шесть чемоданов[8]. Он сумел скопировать большой объём информации: материалы о внешних операциях КГБ, имена офицеров, агентов и информаторов КГБ, а также отчёты советских разведчиков.
В 1984 году Митрохин ушёл на пенсию.
В 1992 году в посольстве США в Таллине Митрохин безуспешно пытался передать рукописи, которые он выдавал за копии подлинных документов, сотрудникам ЦРУ. Однако спецслужбы США назвали их фальшивыми[4]. С аналогичным предложением Митрохин в марте 1992 года обратился в посольство Великобритании в Риге, где ему предложили чаю и передали документы на проверку MI-6[5]. Его материалы были приняты, организовано их изъятие с его дачи[7][6]. 7 сентября 1992 года британские спецслужбы тайно переправили Митрохина с семьёй из России в Великобританию. Свои действия Митрохин позднее объяснял «чувством долга российского патриота»[8].
Митрохин умер 23 января 2004 года в возрасте 81 года от воспаления лёгких в Лондоне[8].
В 1996 году британские власти решили сделать содержание «архива Митрохина» достоянием общественности, для чего в помощь Митрохину был прикомандирован известный историк разведки, профессор Кембриджского университета Кристофер Эндрю[3]. В изданных им впоследствии книгах утверждается, что «архив Митрохина» охватывает операции советской внешней разведки за полвека, с 1930-х по 1980-е годы, переданные им школьные тетради с «конспектами» архивных документов[6][5] позволили спецслужбам Запада выявить свыше сотни нелегальных агентов КГБ и пролить свет на некоторые операции КГБ по всему миру.
Как отмечал Кристофер Эндрю: «Если вы откроете первый том нашей книги, то на второй её странице увидите посвящение на русском языке, собственноручно написанное Митрохиным. Это факсимильное посвящение мы оставили без перевода на английский. Вот оно: „Посвящается всем, кто хотел сказать правду, но не сумел. Митрохин“»[3].
Один из британских аналитиков, участвовавших в разборе Архива Митрохина, утверждал, что «если бы на Запад бежал глава КГБ, он обладал бы гораздо меньшей секретной информацией»[3]. По утверждению экс-шефа «советского отдела» ЦРУ Дэвида Мэрфи[en] (2001): «У меня нет информации о подноготной дела Василия Митрохина. Зная по собственному опыту обстоятельства некоторых дел КГБ, упомянутых в книге Кристофера Эндрю и Митрохина, таких, как „Саша“ (Александр Григорьевич Копацкий[en]), я считаю, что материалы, которые вывез Митрохин из архивов КИ/МГБ/КГБ, вполне точны»[9].
«Архив Митрохина»[править | править код]
Основная статья: Архив Митрохина
Роман Никитин
«Киров - первый,
Сталин – второй
Дело родственников
Леонида Николаева»
2019
В книге допросы Мильды, её сестры Ольги Драуле и мужа Ольги – Романа Кулишера.
И сопутствующие допросы.
Главное не сами допросы, а чего нет в допросах Мильды Драуле.
А нет двух вопросов, обычных для криминальных сериалов.
«Где Вы были в момент убийства?
В каких отношениях Вы были с убитым?»
Много страниц о разговорах и переживаниях Николаева.
Смесь реального от Мильды и подсказанного следователем.
Разобраться трудно.
О Кирове и Мильде только:
1.31. Протокол допроса М.П. Драуле
5 января 1935 г.
Стр. 65
«Я знала от Леонида НИКОЛАЕВА, что он связан с рядом участников быв. зиновьевской оппозиции В ЛЕНИНГРАДЕ И ЧТО ОН ВМЕСТЕ С НИМИ ВЫСТУПИЛ НА ДЕЛЕ НА ПУТЬ БОРЬБЫ С СОВЕТСКОЙ ВЛАСТЬЮ И ЕЕ РУКОВОДСТВОМ.
Я ЗНАЛА ТАКЖЕ, ЧТО Леонид НИКОЛАЕВ в последнее время, намерение террористический акт, усилено изучал город, изыскивая место, где это лучше сделать. Он несколько раз говорил о том, как поставлена охрана в Смольном, и, когда я, считая так, говорила, что охрана за последнее время значительно усилена, он возражал мне, говоря, что это выдумка и что он знает, что охрана слаба.
Третьего или четвертого ноября я встретила в Смольном КИРОВА вместе с ИРКЛИСОМ и другими работниками дома и рассказала об этой встрече Леониду. Он очень с большим возбуждением интересовался этой встречей, расспрашивал меня в подробностях, сказал с досадой: «Как жаль , что я КИРОВА не встретил в таких условиях». Последнее время, подготавливая террористический акт, Леонид НИКОЛАЕВ высказывал опасение, что за ним следят. Он боялся, чтобы кто-нибудь не пришел в его отсутствие, велел мне смотреть за тем, кто приходит, вообще велел, Леонида НИКОЛАЕВА отсутствие никого в квартиру не пускать».
Можно трактовать и так:
«Случайно встретила Кирова в Смольном.
Хотела поговорить. Он, молча, прошёл мимо».
Неутомимая Кирилина, кстати, без вести пропавшая, в книге «Неизвестный Киров» приводит версию о допросе Николаева 2 декабря.
Был ли такой допрос, кем-то изъятый, или старый чекист такое придумал,
сказать трудно.
Отмечу, что один важный документ по убийству пропал.
Это схема ДТП с гибелью Борисова.
И шире.
В Обвинительном - «Ленинградское дело» нет ни слова о Жданове, с которым были тесно связаны все обвиняемые.
Цитата, «Неизвестный Киров»:
«Николаев хранил дома все бумаги: мандаты, пропуска, удостоверения, льготные проездные билеты, самого разного характера справки и т. д. Следует обратить внимание на то, что в описи обыска не значатся так называемые «подметные письма», якобы адресованные Николаеву о существующих будто бы определенных отношениях между Кировым и женой Николаева Мильдой Драуле. Свидетельства о подобных письмах фигурировали в воспоминаниях, написанных в 70-х годах. Вопросы эту деликатную тему ставились на допросах как Николаеву, так и Мильде Драуле. И оба дали отрицательные ответы. Николаев, несомненно, очень любил свою жену. Он неоднократно говорил на допросах, что «жена ничего не знала», «не догадывалась», просил о «снисхождении к ней».
Р. О. Попов рассказывал автору книги: «В 8 или 9 утра 2 декабря в 631 комнате мы допрашивали с Пашей Малининым Мильду Драуле. Она провела ночь в холле, спала на стульях. Типичное чухонское лицо. Миловидная. Допрос продолжался около двух часов. Я писал протокол сам. Она считала его (мужа. — А.К.) скрытным человеком, никогда не слышала от него политических разговоров. Ходил угрюмый. У него ничего не получалось с работой, она считала его неудачником. Мне, говорит, сказали о ревности, что вы, кому это могло прийти в голову»[467].»
Л.Ф. Райхман скрыт по псевдонимом Р.О. Попов.
Л. В. Райхман – уполномоченный представительства ОГПУ по ЛВО – СПО УГБ УНКВД по Ленинградской области ( это у Никитина).
Ещё цитата из книги «Неизвестный Киров».
«А. К. Тамми, на воспоминания которого я уже ссылалась, рассказывал: «Киров и Драуле знали друг друга и всегда улыбались при встрече. Мне говорили о письме, которое было в кармане у Николаева. Подробности не помню. Но суть в том, что „Киров поселил вражду между мной и моей женой, которую я очень любил“. Не знаю, что заставило его написать такую грязь. Сергей Миронович был чистым человеком, и подозревать его в тайной связи нет никаких причин».
И, напоследок, цитата из книги Никитина:
«На хранении в ЦА ФСБ России имеются два тома архивного дела № Р-40157, однако для ознакомления предоставляется первый из них. Как пояснили в архиве, содержание второго является служебная переписка с момента окончания следствия до наших дней. Но и первый том доступен для исследователей не до конца, о чём свидетельсвуют его отдельные листы, запечатанные в бумажные конверты. К счастью, речь идёт о единичных документах».
PS https://ru.wikipedia.org/wiki/Митрохин,_Василий_Никитич
Википедия
Биография[править | править код]
Василий Никитич Митрохин родился 3 марта 1922 года в деревне Юрасово, Рязанская губерния. После окончания артиллерийского училища поступил в Казахский государственный университет, обучался на историческом и юридическом факультетах. В конце Великой Отечественной войны был направлен на работу в военную прокуратуру Харькова. После окончания университета и недолгой работы в должности заместителя военного прокурора в Харькове в 1948 году он был принят на работу в Комитет информации[3].
С 1948 года и до выхода в отставку в 1984 году — сотрудник советской разведки. Под дипломатическим прикрытием работал в странах Ближнего Востока, во второй половине 1960-х годов работал в ГДР[3]. По собственным словам Митрохина, после выступления Хрущёва на закрытом пленуме ЦК КПСС он разочаровался в идеях коммунизма[4].
После возвращения в Москву в 1972 году Митрохин был направлен на работу в архив Первого главного управления КГБ СССР[4], где проработал большую часть своей службы в КГБ[3]. Митрохин утверждает, что в 1972—1984 годы руководил передачей архивов госбезопасности с Лубянки в новую штаб-квартиру КГБ в Ясенево[3][5]. В то же время бумажные дела микрофильмировали[6]. В эти же годы, на протяжении 12 лет вплоть до своей отставки, Митрохин тайно их конспектировал, выделяя особо важное, копировать или фотографировать их он не мог[7][6]. Свои записи он скрытно выносил, расшифровывал и переписывал в школьные тетради, которые прятал на своей подмосковной даче, в частности, помещая в бидон из-под молока и закапывая их[3][7][6][8]. Собранных им материалов впоследствии скопилось на шесть чемоданов[8]. Он сумел скопировать большой объём информации: материалы о внешних операциях КГБ, имена офицеров, агентов и информаторов КГБ, а также отчёты советских разведчиков.
В 1984 году Митрохин ушёл на пенсию.
В 1992 году в посольстве США в Таллине Митрохин безуспешно пытался передать рукописи, которые он выдавал за копии подлинных документов, сотрудникам ЦРУ. Однако спецслужбы США назвали их фальшивыми[4]. С аналогичным предложением Митрохин в марте 1992 года обратился в посольство Великобритании в Риге, где ему предложили чаю и передали документы на проверку MI-6[5]. Его материалы были приняты, организовано их изъятие с его дачи[7][6]. 7 сентября 1992 года британские спецслужбы тайно переправили Митрохина с семьёй из России в Великобританию. Свои действия Митрохин позднее объяснял «чувством долга российского патриота»[8].
Митрохин умер 23 января 2004 года в возрасте 81 года от воспаления лёгких в Лондоне[8].
В 1996 году британские власти решили сделать содержание «архива Митрохина» достоянием общественности, для чего в помощь Митрохину был прикомандирован известный историк разведки, профессор Кембриджского университета Кристофер Эндрю[3]. В изданных им впоследствии книгах утверждается, что «архив Митрохина» охватывает операции советской внешней разведки за полвека, с 1930-х по 1980-е годы, переданные им школьные тетради с «конспектами» архивных документов[6][5] позволили спецслужбам Запада выявить свыше сотни нелегальных агентов КГБ и пролить свет на некоторые операции КГБ по всему миру.
Как отмечал Кристофер Эндрю: «Если вы откроете первый том нашей книги, то на второй её странице увидите посвящение на русском языке, собственноручно написанное Митрохиным. Это факсимильное посвящение мы оставили без перевода на английский. Вот оно: „Посвящается всем, кто хотел сказать правду, но не сумел. Митрохин“»[3].
Один из британских аналитиков, участвовавших в разборе Архива Митрохина, утверждал, что «если бы на Запад бежал глава КГБ, он обладал бы гораздо меньшей секретной информацией»[3]. По утверждению экс-шефа «советского отдела» ЦРУ Дэвида Мэрфи[en] (2001): «У меня нет информации о подноготной дела Василия Митрохина. Зная по собственному опыту обстоятельства некоторых дел КГБ, упомянутых в книге Кристофера Эндрю и Митрохина, таких, как „Саша“ (Александр Григорьевич Копацкий[en]), я считаю, что материалы, которые вывез Митрохин из архивов КИ/МГБ/КГБ, вполне точны»[9].
«Архив Митрохина»[править | править код]
Основная статья: Архив Митрохина
